С чего начинаются умные мысли…
Раз в крещенский вечерок девушки гадали…
Сидели, сидели наши девушки зимним вечерком за праздничным столом и вдруг кому-то из них пришла в голову неожиданная мысль:
— А не поехать ли нам в летнюю пору, всем «колхозом» на яхте Байкал бороздить?
Идея всем понравилась и, как обычно бывает в больших компаниях, все тут же с легкостью о ней позабыли. Но есть, есть среди нас один настырный товарищ, Нина Дашиевна, которая всегда помнит
Где была, когда и с кем
Она и довела начатый разговор до практического воплощения в жизнь.
Итак, благодаря её настойчивости, (не будем перечислять все организационные моменты, а сразу перейдем к главному) все мы, а именно: Данчиновы – Андрей с Ларисой; Галина Раднаевна и Нина Дашиевна, Алла Алексеевна с внучкой Юмжаной; автор этих строк с супругой Джамилией Петровной и внучкой Викторией, ранним утром 10 июля, прибыли в пункт назначения.
По предварительной договоренности, участие в коллективном выходе в открытое море с последующей экскурсией по острову, должна была принять чета Нимаевых.
Но с учетом активной позиции главы семейства, Базаржапа Цыденовича, в профилактических мерах по борьбе с надвигающимися стихийными природными явлениями в виде ливневых дождей, просьбу о выведении их из состава туристической команды решено было удовлетворить.
Еще один потенциальный участник предстоящего выходного тура – Александр Доржиевич, еще в самом зародыше обсуждения данной затеи отдал свой голос «против», с мотивировкой:
— Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет.
Турка
Из города выехали в 6.00. Что интересно, буквально полгода назад, на Новый год, ездили в Горячинск. А до этого года два, три подряд хаживали по этому же маршруту и в зимнюю стужу и всё ради той же встречи, и на той же «Эльбе».
Но в этот раз, не знаю по какой причине, очень явственно ощущалось качественное покрытие дорожного полотна. Мотор по дороге мерно рокотал и машина изящно вписывалась в крутые виражи и с легкостью брала многочисленные подъемы.
Не успели стартануть из Улан-Удэ, а уже прошли сотню километров и незаметно подобрались к Хаиму. Уж коль скоро заговорили о Хаиме, пользуясь случаем, хочу разместить в этой заметке легенду про него, которая попалась мне на глаза, аккурат, перед самым выездом. И ее же, как по заказу, закинул Андрей Данчинов на Viber.
Возможно она здесь не к месту, но боюсь, в повседневной суете она забудется, или потеряется. А легенда поучительная и чтобы не утомлять никого длинным пересказом, я её слегка секвестирую.
Был вблизи Гремячинска среди политических ссыльных польский еврей по имени Хаим – седобородый старик, высоченного роста, борода по пояс, ходил прямо, голову держал высоко. Было у старика Хаима пятеро сыновей. Все как на подбор рослые дюжие парни.
Хаим с сыновьями держал заимки по Баргузинскому тракту. Жил в глухой тайге, на самой вершине горного перевала. Помимо перевозки грузов по тракту семейство Хаима занималось еще и другим, тайным делом: старик Хаим давал приют и помогал беглым каторжанам.
Однажды Хаим с сыновьями повел через тайгу, по одному ему известной тропе, очередную партию беглых каторжников. Кто-то выследил их и сообщил горной страже. Когда была обнаружена погоня, Хаим велел одному из сыновей вести людей дальше по другой тропе, а сам с четырьмя сыновьями устроил засаду.
Бой со стражниками длился почти весь день. Вернувшийся сын присоединился к остальным. Стражники плотно окружили Хаима с сыновьями. Они много раз пытались вырваться, но не могли. Когда же кончились патроны, окровавленный Хаим поднялся во весь рост, поднялись и сыновья.
У каждого в руках был нож и ни один из них не сдался живым. Разъяренные стражники повесили Хаима и его сыновей за ноги на деревьях перед домом на тракте.
Пусть проезжие видят и передают другим: вот что ожидает тех, кто будет помогать беглым каторжникам. Через некоторое время на месте казни Хаима люди видели повешенными тех, кто выдал горным стражникам Хаима и его сыновей.
Экскурс в прошлое вековой давности дело хорошее, однако, едем дальше от Хаима ближе к Турке. Ориентировочная погрузка на судно в 8.30.
Прибыли с большим запасом времени, обошли всю прилегающую территорию пирса в надежде найти отхожее место. К сожалению, никаких инженерных сооружений для отправления естественных потребностей не нашлось. Видать, не положено.
А вместо этого организовали на дверце багажника машины своеобразный походный столик, выложили небольшую часть, имеющихся яств – устроили плотный завтрак, с соблюдением соответствующих традиций. Начало коллективного отдыха показалось весьма недурственным.
А тем временем, незаметно подкралось время к посадке. На борт, кроме нашей компании взяли еще человек восемь. Итого получилось 17 пассажиров, готовых к большим свершениям.
Команда же судна состояла из четырех человек: главный рулевой, он же, по всей видимости, старший команды; помощник; кок и гид Дарима. Нас завели в общий трюм, попутно показав гальюн и трюм для отдыха.
Все мы плотно уселись по обе стороны стола и, как только судно тронулось с места принесли завтрак, который состоял из обжаренного, особым способом, хлеба. Так ничего, кушать можно, мне показалось вкусным.
Расстояние от Турки до Ольхона 54 км. Дарима довела до нашего сведения, что среднее время до острова составит от трех до четырех часов. А скорость нашей посудины, по ее же словам – 13,5 км.
Все мужчины тут же, стали выводить формулы и гадать сколько же километров от пункта А до пункта Б. Это я уже потом узнал точное расстояние. А там, во время рейда, было время для точных расчетов и прочих домыслов.
После завтрака все разбрелись по разным местам: Кто остался на месте, в общей каюте, а кто ушел в нижний трюм для отдыха. Погода, прямо скажем, благоприятствовала. Море было спокойным и никакой качки не наблюдалось.
Но все же нашлись среди отдыхающих те, которым вообще противопоказано любое движение по волнам. К счастью, таковых было не много, а остальные чутко держали «нос по ветру».
Правда, на палубе очень сильно продувало. Время было раннее, температура воздуха не успела прогреться до июльских параметров, но, с другой стороны, это Байкал, что само по себе говорит о многом. Это все равно, как каждому грамотному человеку, должно быть известно, что Париж это столица Англии.
К исходу второго часа принесли обед из первого, второго, третьего блюд. Видимо, для поднятия духа, слегка погрустневшего народа, Дарима, в нагрузку к горячим блюдам, принесла чарочку горячительного напитка, настоянного на кедровых орешках.
Настроение, у многих сидящих за столом, улучшилось прямо на глазах. Так, кто за разговорами, кто за созерцанием красот священного моря, незаметно подошли к острову. Время потраченное на весь путь составило немногим более трех часов.
Самым примечательным моментом стало то, что место выгрузки оказалось совсем не оборудованным. Это может показаться некоторым подобием экзотики, но спускаться по ровному месту, все же приятно. А по этим глыбам не приведи Господь – ногу подвернешь, подскользнешься, или «снег башка попадет, совсем мертвый будешь».
Ольхон
Вдоволь натешившись, скалистыми берегами своеобразного причала, по мягкому травянистому покрову подошли, к ожидающим нас водителям двух УАЗиков-буханок (таблеток).
Водитель одного из них, Александр, оказался весьма словоохотливым малым и с удовольствием общался с нами, пока сидели рядом с ним, дожидаясь остальных. А опосля, рядом с ним сел мужчина-москвич. Водитель все рассказывал тому обо всех местных достопримечательностях, а москвич изредка вставлял свои реплики, да согласно кивал головой.
Шли по грунтовой дороге. Дождей, видать, давно не было и пыль слегка просачивалась в салон, сквозь незаделанные щели многострадальной буханки. В принципе, было терпимо. Кто не ездил по Северам, тот не знает, что такое настоящая дорожная пыль.
Сагаан- Хушун
Первым пунктом нашей культурной программы значился мыс Сагаан- Хушун. По прибытии на мыс группа разделилась на маленькие, компактные подгруппы и разбрелась в разные стороны.
Дарима, наш гид, особо не утруждала себя сколачиванием вокруг себя крепко спаянного коллектива единомышленников, который гуртовался бы вокруг нее и не испытывал бы желания сделать шаг в сторону. Демократичненько так получилось.
Сагаан-Хушун по ее словам – это Белый мыс и особой примечательностью на мысе пользуется скала «Три брата». По легенде сестра этих братьев оставила отчий край, выйдя замуж за хорошего парня из чужой деревни.
Узнав про это, её разгневанный отец-шаман направил вслед за ней своих сыновей с наказом:
— Возвертать сестру всенепременно!
Когда братья нашли ее местопребывания и пришли к ней с наказом от отца, сестра взмолилась, прося братьев, оставить её при любимом. Пожалели братья свою сестренку, вернулись к отцу и доложили, что не нашли ее.
Разгневанный отец превратил своих сыновей в три скалы, он знал, что они, защищая свою сестру, впаривают ему сладкую пилюлю.
Из других источников, Дарима об этом не говорила, я узнал, что в этой пещере московским профессором Ф.Ф. Талыгиным был найден деревянный ящик с орлом. Судя по всему таким образом был совершен древний бурятский обряд.
Название свое Сагаан-Хушун получил из-за светлого мрамора. По этой причине скалы представляют собой живописный мыс, густо заросший красным лишайником. Знатоки говорят, что протяженность всего мыса составляет около одного километра.
мыс Хобой
Пробыли мы на Сагаан-Хушуре около двух часов и дальше путь наш пролегал на мыс Хобой, что в переводе с бурятского означает «клык».
Мы с Андреем заспорили было насчет перевода – в нашем понимании «хобой» больше похож на слово «хобоо», забор. Но это мы так разумеем, а другие думают иначе.
Первым делом, только сойдя с машины, мы с Андреем и Ларисой нашли одиноко растущую сосенку, возле которой Андрей совершил обряд поклонения покровителям местности. Нам же с Ларисой оставалось только подпевать ему вторыми голосами.
В это время часть нашей группы во главе с Даримой ломанулась аж до самой вершины. Мы же, неспешным шагом одолели первую, не самую крутую часть горы.
Постояв на смотровой площадке, полюбовавшись на круто уходящую вверх тропинку, мысленно позавидовав, смело штурмующим высоту товарищам, повернули лыжи в обратную сторону.
Дарима по ходу дела пожурила некоторых, не особо преданных альпинизму, людей из нашей команды:
— Я в седьмой раз иду до самого верха, а вы одного раза боитесь!
Возможно она права. По мне так – зачем лезть на гору, жилы себе рвать, жизнь подвергать опасности, когда можно издали посмотреть на нее, полюбоваться, коли приспичит? А когда надо – обогнуть, обойти её, родимую.
Надо отметить, народу здесь собралось великое множество. Буханки стояли рядами. Такое ощущение, что на Ольхоне никаких других машин, кроме таблеток не существует.
По моим предварительным исчислениям, в среднем по России на одного жителя больше всего буханок приходится, именно, на Ольхон. А количество кроссоверов и полноценных джипов на одного жителя все в той же России-матушке, выпадает на Багдарин. Там нормальных седанов днем с огнем не найдешь.
И все же, пусть и не столь агрессивная, но тем не менее пешая прогулка по двум заповедным местам порядком притомила нас. На фотографии явственно «слышится» горячее дыхание, горячих сердец.
Пусть отдыхают те, что на фотографии, а мы поедем дальше. Впереди еще два интересных места.
мыс Любви
На самом деле это мыс Шунтэ-Левый. Опять не согласен с переводом. Дарима говорит, что в переводе с бурятского это «лиственница». Какие-то странные переводчики и переводят совсем не то и не так.
У бурят лиственница испокон веков называется «Шунhэн». Если имеется ввиду лиственничная местность, то правильнее было бы — Шунhэтэ. По аналогии, Сосновка — Нарhата.
Говорят, если у супругов нет детей, то им на этом мысе необходимо поставить юрту (палатку) и ночь напролет предаваться любви. Если не получится на этот раз, то процесс повторять многократно.
Глядя на скалу каждый видит в ней свои особенные формы очертаний. Мне, например, левая часть, та которую называют «женской» половиной, показалась похожей на голову слона.
А в основном, все гиды склоняются к версии «зазывных» женских коленей, что, в принципе, такое видение не далеко от истины. После озвучания Даримой этой версии, с ней трудно не согласиться.
Скульптура «Хранитель Байкала»
И последнее место в череде достопримечательностей, предусмотренных программой, – это Дерево Даши Намдакова, высотой почти 8 метров.Так получилось, что к нашему приезду к этому месту, там собрались, практически, все группы туристов того дня.
Не успели мы отойти от дерева, как тут же наше место заняла другая группа, а за ней в очередь встали еще несколько. К нам пришла запоздалая мысль заснять еще несколько фоток в других ракурсах. Но увы, зевать не нужно, место занимают быстро.
Кто-то из наших людей заходил во внутрь скульптуры, запускал колокольчиком звуковое сопровождение. Ничего необычного я не услышал, звук, как звук. Правда, приятно ласкающим ухо его не назовешь. Многим звук не нравится, по их мнению он навевает унылые ассоциации.
На стволе дерева изображен лик старца. Воочию я его разглядеть не смог. Видел смутные очертания овала лица и не более. А, когда смотришь на фотографию, то на ней четко отображено лицо старца, действительно «Хранитель Байкала».
Может быть в этом и заключается великая сила таланта Даши Намдакова? Когда смотришь вживую не видишь, а на фотографии четко просматриваются очертания лица.
Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье…
(Нетленные слова Сергея Есенина).
Конец операции «Турка – Ольхон»
Вот и пролетел день посвященный экскурсии по Байкалу и Ольхону – как-то неожиданно быстро. Вновь подошли к нашему «самостийному» и уже запомнившемуся причалу.
После насыщенного дня преодоление такого крутого спуска из валунов, выложенных самой природой, мне лично, не показалось легкой прогулкой по бульвару имени К.Маркса в Улан-Удэ.
Справедливости ради, надобно отметить, что команда сотрудников нашего плавсредства оказывала максимальное участие и помощь, что при сходе с судна, что при обратном погружении. Спасибо ребятам.
А дальше путь наш пролегал на материк. Погода стояла, как на заказ (и то сказать – в команде не нашлось ни одного вредного зануды), солнце еще высоко, видимость – миллион на миллион, на море штиль и ни единого дуновения ветерка.
Как только разместились по своим привычным местам, наш кок накрыл на стол. Было все: … «и уха, и икра, и телячьи потроха – и такой вот пищи, названий было до тыщи…»
При эдакой снеди, как не быть беседе.
Андрей Данчинов:
Вызывает антирес
И такой ишо, разрез:
Как у вас тут ходют бабы –
В панталонах, али без?
Нина Дашиевна:
Постеснялся хоть внучат б!..
Аль совсем башкой ослаб?..
Где бы что ни говорили —
Все одно сведет на баб!
Под эти сказки Леонида Филатова наша Атомная подводная лодка подошла к берегам родной гавани. Сойдя на берег, некоторые наши товарищи шагали по тверди «по привычке» в раскорячку, будто полгода ходили по морям-окиянам.
Максимиха
В обязательную программу входил еще один пунктик – это посещение обители Очировых в Максимихе. Если мы раньше и бывали в Максимихе, то всегда проездом.
Нет, ошибочка вышла, были с Ниной Дашиевной, в каком-то …цатом году, жили на усадьбе у Нимаевых. А в этот раз наша поездка преследовала цель чисто ознакомительного характера, ну и, если удастся хоть… чаю попить у Очировых.
Сказал про чай, и тут же память услужливо подсунула одну из баек из жизни Игоря Губермана. Он на каждом своем выступлении говорит, что очень любит получать записки из зрительного зала и всегда их бережно хранит и озвучивает при каждом удобном случае.
Однажды он получил очередной шедевр от своей поклонницы, если бы это было не так, он просто бы о нем забыл. Так вот там было написано буквально следующее:
— Игорь Миронович, я замужем. Можно мы с Вами хоть чаю попьем? (“Несчастная, что же она еще хотела, кроме чая?” – каждый раз задаюсь этим вопросом.)
Или был еще один случай. Раз пошла такая пьянка, закончим сразу эту тему.
— Игорь Миронович, я пять лет была замужем за евреем. После развода всегда думала – теперь я ни с одним евреем на одном поле срать не сяду. На Вас посмотрела, … нет, сяду!
Итак, прошагали мы значит в раскорячку по пирсу к своим, застоявшимся за время нашего отсутствия, коням и пришпорили в сторону Максимихи.
Еще до того, как оседлать наших лошадей Данчинов озвучил, преступную по своей циничности, мысль:
— А что, Галину Раднаевну мы с собой что ли должны взять?
Слава Богу нашлись в нашей среде добрые люди, которые не столь подвержены врачебному цинизму. И все мы, в полном составе, вопреки желанию отдельных сомнительных личностей, крепко оседлали трассу Улан-Удэ – Баргузин.
Дорога – одно удовольствие, заняла у нас считанные минуты. Шли не торопно, впереди Андрей, я за ним. К слову, я не очень приветствую коллективную езду, т.е. когда идешь с кем-нибудь в спарке. Но здесь, как оказалось произошел тот самый редкий случай, когда к напарнику нет особых претензий.
Как сказал однажды Александр Сергеевич наш Пушкин:
— В одну телегу впрячь не можно, коня и трепетную лань.
Примерно так же всегда получается в коллективной езде. Один любит топить педаль газа до полика, а потом без ума тормозить. А другой придерживается иной, более мягкой езды. Один холерик, другой меланхолик – ну никак не можно их связать узами хотя бы кратковременного понимания друг друга.
Андрей по трассе идет плавно, без рывков и придерживается среднестатистической скорости 110 км/ч. Это, так называемая, крейсерская скорость, с самым оптимальным расходом горючего. Хотя на его аппарате, да на таком автобане можно без напряга выжать и 160, и 180.
Ну, не так долго дорога тянется, да скоро сказка сказывается – приехали. И первый вопрос Очирова:
— Как дорога?
Данчинов:
— Чуть-чуть, ну совсем на чуточку хужее, автомобильной дороги Улан-Удэ – Багдарин.
На Брайтон-бич у Очировых
Хотя обильное чревоугодие не входило в планы отдыхающих, но под железобетонным натиском Очировых, пришлось-таки уступить и сесть за стол «переговоров».
Но перед застольем совершили инспекторскую проверку этого «скромного» бунгало. Что и говорить – хорош из себя Дом. Светлый, просторный о двух этажах. Лучшие номера в верхних палатах были отданы гостям.
Наверху вся отделка, преимущественно, произведена из дерева, что благотворно влияет на качество сна. Мне лично спалось очень хорошо, с запахом дерева все сильнее погружаясь в состояние умиротворения.
Внизу просторный холл с комнатой для гигиены с одной стороны, и вместительной общей комнатой, с другой стороны. Жилая зона имеет теплый переход в столовую комнату размером в 76 м2, а от нее ведет в царство любителей готовки оригинальных, жареных блюд. Мангал, барбекю, коптильня…и все в варианте капитального строительства.
Есть еще банно-прачечный комплекс, но я, по неизвестным мне причинам, до него не дошел. Скорее всего на подсознательном уровне было заложено, что это не последнее наше посещение сего райского уголка.
Ужин прошел в атмосфере дружественных посиделок. Было много разной снеди – осилить которую можно было бы только в годы цветущей молодости. Но и мы, не будем прибедняться, вкусно поесть пока ещё могЁм. Не могЁм, а могЕм, как говорили персонажи из к/ф «В бой идут одни старики».
А утром нас ждал великолепный чай из настоящего самовара, в котором источником подачи тепла служит древесная щепа. Давно и хорошо забытое старое, которое на краткий миг переносит наше воображение в далекое детство.
Мы с Андреем настолько увлеклись этим приятным времяпровождением, что непосредственное «чаепитие» не очень-то нам обоим и приглянулось. Хотелось снова и снова стоять возле самовара, шурудить угольки … Кстати, анекдот про шурудить:
— Она считала своего мужа хранителем домашнего очага,
пока не узнала, что своей кочергой он шурудил еще два костра.
Еще вечером было решено включить в культурную программу следующего дня, посещение озера «Бормашово». Уж очень оно нам пришлось по душе. В последний раз мы купались в нем в 1999 году. (“И скоко же годов было нам всем тогда?” – возникает немой вопрос.)
И вот, сидя за утренним самоваром, члены Военного Совета постановили:
(против — 1, воздержались — 2)
- Бормашово отложить до поры, до времени;
- Всех не согласных отправить на галеры (благо Байкал рядышком);
- После чаепития приступить к приготовлению трапезы к обеду.
Готовить обед постановили не на электричестве, не на газе, а на костре. Живой огонек, свежий дымок – что может быть лучше, как находиться с половником в руках возле такого священнодействия?
В меню по распоряжению Верховного главнокомандования было включено:
- Свежая баранина;
- Плов по-бурятски;
- Шашлык-машлык;
И опять же вспомнилось – у лица кавказской национальности спрашивают:
— А почему у вас всегда говорят – шашлык-машлык; вино-мино…
— Култур-мултур такой, – отвечает тот.
У нас, кстати, такой же култур-мултур. Например: хэлеэма-солома; ама-хэлеэн; гар-хул; газаа-досоо; уhа-саhан; гузэ-гудhэн; малгай-толгой…
После утверждения меню сразу же приступили к его исполнению. Мужчины взялись за самую тяжелую и ответственную работу: колку дров, разведение костра, приготовление всех ингредиентов будущих горячих блюд, но и от общего управления их никто не отстранял.
Женщинам доверили мыть, убирать, подносить, уносить – в общем быть всегда под рукой. Решили: мясо бухлер, плов на костре и прочие блюда из свежей баранины – не терпят женских рук. На том и порешили.
К этому времени подоспела чета Нимаевых – Базаржап Цыденович и Роза Раднаевна и сразу же, даже не присев, разделили с нами бремя приятного и полезного труда.
А после обильного застолья, наконец, отправились на Байкал. Сходили, побродили по морю, на людей поглазели, себя показали. Пока одни посиживали на бережку, другие ответственные товарищи, доплыли вместе с внучкой до середины Байкала и вернулись обратно.
Думали доплыть до конца, но подумали, что это не есть хорошо. Прекрасно осознавая, что у многих друзей с плаванием большие проблемы, как-то неинтеллигентно было бы показывать им чудеса техники плавания.
Заключение
А вечером нас ждал еще один хлебосольный дом. Когда-то, там стояла небольшая избушка по самую крышу заросшая бурьяном. А ныне это царские хоромы. Невозможно себе представить, что все это воздвигнуто одним человеком и за столь короткое время.
И имя этому человеку – Базаржап Цыденович, и его очаровательная Роза Раднаевна. Еще зимой, будучи в Горячинске, я спросил у него:
— Как же тебе, взрослому парню, удалось обольстить сердце столь юной красавицы?
А сейчас, воочию убедившись, многогранному таланту товарища Нимаева вижу — оно того стоило. Он не только хорош за столом, но и руки растут откуда нужно. Как говорил Омар ихний Хайам: (Куда же без него?)
Не тот твой друг,
Кто за столом с тобою пьет,
А кто в несчастии любом,
На выручку придет.
Кто руку твердую подаст,
Избавит от тревог
И даже вида не подаст,
Что он тебе помог.
Немного перефразировав, эти строки можно отнести и к нашему герою.
«Хорошего мужа надо делать самой», – говорила героиня из Москвы, которая не верит бабьим слезам. И эти слова можно приплюсовать ко всем нашим женам, сделавшим своих мужей.
Как-то даже неинтеллигентно петь дифирамбы одной женщине в окружении других. Все наши жены достойны самых высоких слов.
Мужики, будем беречь своих жен, ибо не тот счастлив, кто вкусно ест и вкусно пьет, а тот, кто гостей привечает в своем доме. А кто хозяйка в доме?
P.S. Эта заметка никуда далеко не уйдет, поэтому имена собственные сохранены. Если кому-то придется не по нраву, прошу сразу же мне доложить. Поставить вымышленные имена не составит большого труда.
Р.S.S. Если кто-нибудь уловит некое художественное преувеличение, или же наоборот – преуменьшение, прошу помнить: Красиво не соврать – историю не рассказать.